30 мая 2011 | Город и мы | Просмотров: 6,121

Струнинская трагедия глазами очевидца

17 мая около 9 часов вечера в городе Струнино Владимирской области обрушился четырехэтажный дом. Квартиры первого и второго подъездов просто сложились как смятая коробка. Под завалами погибли шестилетняя девочка и 40-летняя женщина.

Чиновники более 20 лет не признавали дом аварийным. На все обращения и письма жителей ответ был один: таких домов много, стоят же, и ваш устоит.
Не устоял.

Электричка Александров — Москва. Струнино — первая остановка. До неё 9 минут. Я стою в тамбуре и внимательно смотрю из окна. Хорошо здесь, на деревню похоже, однако за небольшими одноэтажными домиками — магазины, рынок, школы, сады и разрушенные здания бурого кирпича — корпуса текстильной фабрики конца XIX века. Такого же цвета и дом на Советской, 10.

— Ребят, где тут красный дом…
— Рухнувший? Тут близко, подвезти? Садитесь, — скомандовал молодой байкер, увидев моё торможение от немного неожиданной и стремительной инициативы помочь девочке с фотоаппаратом. Молча сажусь.

Дорога, которой он меня повез, какая-то мрачная и, разумеется, вся в колдобинах, но едем быстро, проезжая мимо машин, которых много и разных. Легковушки, джипы, потом микроавтобусы с эмблемами ведущих ТВ, чуть дальше — грузовики, машины пожарной, скорой, МЧС. А вот и он — старый красный дом № 10 на Советской.

— Впервые вез журналиста, — заметил юноша, прощаясь.
— Какой же я журналист? — позже думаю я, вспоминая слова своего преподавателя: «Принимающий участие в происходящем — не журналист, а участник событий». Подаю вещи тем, кто когда-то жил в тех руинах, на которых сейчас стою я. Проскользнула в самый центр, где идёт работа МЧС-ников, снимаю. Пыль скрипит на зубах, оседает на штанах и волосах. Режет в глазах — на них нет каски.

Слышу, в метрах пяти от меня что-то падает. Кажется, это кирпич. Тут на меня посыпались: «Девушка, девушка» от людей в форме МЧС России, масках и касках. В этот день я наслышалась этого обращения столько, сколько не слышала за все мои 16 лет. Меня, наконец, выводят, а я цепляюсь, кажется, жадным взглядом за всё вокруг: стены, на них обои, ковры, одежда, картины, часы, плитка, умывальник, зеркала; окна, на них цветы, посуда, занавески. Снаружи разгребать кучу пыли, досок и мусора помогают простые мужики, на них только марлевые повязки и, может, перчатки. Чувствую на себе их взгляды. Одобрения или укора — не знаю.

— Ты бы лучше птичек фотографировала, цветочки, — тихим, но напряженным голосом говорит один молодой мужчина, вытаскивая рядом со мной что-то тяжелое.
— Зачем же ты чужое горе…, — громко, с вышины кучи обломков, продолжил крепкий усатый мужик. Явно настроенный на выразительное нравоучение молодой девке, был ей осторожно перебит.
— Горе не чужое — оно общее. Это чиновникам наплевать на то, где и как живёт народ. Чувствую своим и общим долгом показать результат халатности властей так близко и реалистично, насколько смогу, а не просто стоять в сторонке и смотреть, — такую, казалось бы, поднадоевшую пусто-патриотическую, будто заученную речь, произношу бойко, но с чувством, толком. Скорее всего, мужики всё-таки почуяли, что я не просто бросила им своё оправдание, но действительно искренне излила свои убеждения, сама того не ожидая.

— Правильно! Не слушай никого. Мы за тебя, — появился откуда-то низенький мужичок, когда усатый с некоторой улыбкой отводил глаза вниз и в сторону. Да, это было одобрение.
— Хотите совет? Зайдите во второй подъезд. Оттуда всё видно.
И я пошла. За мной уже всё огораживали красно-белой лентой, на другой стороне дома тоже всё в этой ленте. За ней люди. Я скоро и рассеянно пробегаю по ним взглядом, он цепляется пока только за людей с камерами. Так, вот подъезд. От него меня отделяет метров двадцать и лента. Кажется, я уже внутри. Первый этаж, темно, закрытые двери, кроме той, что слева. Она либо распахнута, либо её нет. Стучаться незачем. Прохожу по небольшому коридору, дальше, наверное, была дверь в другие комнаты, но их нет. Там ничего нет, кроме огромного пространства в четыре этажа, стен и серой массы бывших потолков и полов, а на ней люди в форме МЧС России, а под ней 40-летняя женщина и 6-летняя девочка. И я там стояла. Успеваю сделать пару кадров, пока «девушка, девушка» раздавалось издалека, но очень скоро стало близко, и меня вывели.

Я снова за лентой. Все жители дома выселяются, вещи выносятся, погружаются в «ГАЗели», грузовики. Рядом катаются детишки на велосипедах. Они улыбаются. Людей много. Почти никто не разговаривает, но можно услышать что-то тихое и отрывистое о женщине сорока лет, невинном дитя — и что-то про тварей, сволочей. За красной лентой ждут. И тут я узнаю то, что боялась увидеть — маленькую знакомую фигуру. С этой голубоглазой девочкой мы дружили в детстве. Я не знала, что думать. Кажется, боялась подумать. Растерялась.

— Лина?
— Привет, Катюш. Давно тебя заметила.
— Как? Почему ты тут? Ты ведь в Александрове…
— Нет, я здесь. Не могу, — мы отходим подальше. — Так, я же помню, мы к тебе в гости в детстве заходили…
— И я в гости заходила. У меня же мама родительских прав лишена, забыла? Вот я с тётей и живу.
— Тёте 40 лет? И у неё ещё сын есть, да?
— Да. Мой братик. Он мне тогда сразу позвонил. Катя, всё на моих глазах было. Я сижу тут на лавочке… Подул ветер, треск — и всё передо мной… Меня Бог уберёг. 15 минут назад я вышла из дома. И брата моего: он в Александрове остался ночевать. А вот Танюшка была там. Люблю её очень, она мне как мама. Мальчик у меня появился, как она вместе со мной радовалась…
Лине позвонили. Она взяла меня за руку и рванула ближе к дому. Подошла к каким-то людям: что-то говорят… Возвращается ко мне.

— Нашли мою Танюшку. Завтра на опознание.
Горит костер, кое-как накрыты столы, висит тент. Если встать спиной к дому и посмотреть вокруг, может на мгновенье показаться, что все просто вышли отдохнуть на природу и вот-вот запоют «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Но эту мирную картинку в моей голове сменяет другая: Лина и её помутневший взгляд, краснота её голубых глаз, уставившихся в одну точку. И вопросы: «Почему? А что теперь будет?»

Екатерина АКИМОВА,
фото автора.

14 комментариев к записи Струнинская трагедия глазами очевидца

постоянная читательница

31 мая 2011 в 0:26

Страшная трагедия….У меня просьба….напишите пожалуйста,где теперь живут люди?администрация города предоставила им жильё?

Галина

31 мая 2011 в 9:32

В Струнино нет маневренного фонда. Пока жителей разместили в здании ПТУ №42. Кто-то у родственников поселился.
Губернатор пообещал компенсации за жилье, сумму не знаю. Дом решили снести.

постоянная читательница

31 мая 2011 в 22:59

Про компенсацию за жилье слышала по телевизору….только ведь той суммы ни на что не хватит….(не поняла точно по 50 или по 100 тысяч обещали пострадавшим то ли на жилье,то ли на первое время)….у меня знакомый беседки летние сам делает и продает по 30000рублей….домика захудалого на эти деньги не купишь даже…
Если будет возможность,вернитесь к теме этой трагедии через пару месяцев и напишите о том,что было сделано……кто наказан,или интервью у пострадавших …где они живут….

Тамара

2 июня 2011 в 22:53

Второе фото - это невероятно.

Не Струнинский дом развалился. Мир как будто под обломками. И ходят-ходят по нему безликие,кажется, люди в этой форме…

А каска, как ведро на голове. как будто у них завязаны глаза. Плечи расправленные, решительность…все как будто скрывает какое-то бессилие. Всего лишь одна стена поползла. И перед ней какое-то бессилие с расправленными плечами.

Галина

3 июня 2011 в 0:03

Да, очень сильное и выразительное фото. В нем уже ничего бытового нет. Нет конкретного струнинского дома. Это обобщение, знак, символ, это человек перед лицом трагедии, наедине и один на один с ней. Молодец, Катя!
Вот кто в Ручках не терял время зря.

катя катя

5 июня 2011 в 1:47

тамар, насчет бессилия верно подмечено

Галина

12 июня 2011 в 0:07

В администрации Владимирской области принято решение о переселении жителей, пострадавших в результате трагедии в Струнино. На эти цели Александровскому району будет выделено 54 миллиона 460 тысяч рублей из областного бюджета.

Если бы по карманам часть этих денег не разлетелась, то можно новый дом построить, там не так много семей жило!

И еще читала в ВДВ, что жертв трагедии уже три: женщина, которая вызывала МЧС, скончалась от сердечного приступа.

катя катя

20 июня 2011 в 22:20

ненавитсть- вот, что я чувствую

катя катя

20 июня 2011 в 22:27

Г.Г, я заметила ошибку
“Пыль скрипит на зубах, оседает на штанах и волосах. Режет в глазах — на них нет каски.”
правильно: пыль режет глаза, оседает на штанах и волосах- на них нет каски.

кстати, у меня есть лучше вариант. Вроде исправленный совсем немного, но значительно

Галина

21 июня 2011 в 13:24

Я бы не назвала это ошибкой - просто другой вариант текста. Оба имеют право на жизнь.

А вот что касается твоего - лучшего - варианта, то в газете, к несчастью, есть сроки сдачи. Уж какой сдала, такой и напечатали, исправлению не подлежит. Достоевского тоже гнали сроки и долги, он не отделывал тексты - и ничего, классик :-) Но мы не достоевские, и надо лучшие варианты подгонять к сроку.

катя катя

21 июня 2011 в 17:33

а на сайт можно хотя бы ?

Editor

21 июня 2011 в 20:15

Ну, присылай на почту

Ксения

14 октября 2011 в 18:07

Хорошие новости!
Всем жильцам предоставлена возможность приобрести жилье. Собственникам выделены деньги на приобретение, тем кто жил по договору социального найма администрация района купила квартиру на электронных торгах.

Елена

20 октября 2011 в 17:55

вот тут еще по теме
http://galifanta.livejournal.com/2011/10/10/

Оставить комментарий

Добрый день!

Вы зашли на сайт начинающих и вполне себе начавших журналистов. Читайте, пишите комментарии и письма, участвуйте в опросах. При желании можно стать автором или фотографом сайта. Всё зависит от вас!

Опросы

Нужен ли Александрову краеведческий музей?

Посмотреть результаты

Загрузка ... Загрузка ...

Архив

Метки

Посетители

Вход

Партнёры