Счастье пахнет газетой

Наверное, стоило бы начать так: «Писать мне нравилось всегда и…», но это было бы неправдой. Писать я поначалу совсем не любила. Однако в моей жизни очень рано появился черный ящик. А ему, как известно, приписывают мистические свойства.

Сколько себя помню, у нас дома всегда стояло нечто, напоминающее чемоданчик с множеством ремней и замочков. Когда мне исполнилось пять лет, мама наконец открыла его и вытащила старинную печатную машинку. Тогда компьютеры были большой редкостью, а писать работнику библиотеки приходилось много, вот машинка и выручала. Вечерами, обложившись кучей бумаг, мама что-то усердно выстукивала на ней. Любопытству моему не было предела, и я всегда старалась присутствовать при этом. Однажды, когда мама оставила машинку без присмотра, я с замирающим сердцем сама села за работу. Возомнив себя настоящим писателем, решила выбить на машинке рассказ. Несколько часов я одним пальчиком старательно стучала по тугим кнопкам. Ну, а когда вернулась мама, на своем листке со списками литературы она увидела правдивую историю про «Вясёлую жирныю яжыху». Именно эти «яжы» и положили начало моей «писательской деятельности». Тогда, в пять лет, меня куда больше увлекал процесс печатания рассказов, чем их содержание. С тех пор был исписан не один килограмм бумаги…

Третий год я занимаюсь в школе юного журналиста. Моим первым редакционным заданием было — взять интервью. Хоть и считается оно самым легким жанром, шла я как на экзамен. Разговор предстоял с девочкой-программисткой, неоднократной победительницей олимпиад и конкурсов Соней Семенкович. Компьютерщики — это мой рок. Сначала брат, который жил, пил и ел у компьютера, а недавно приобрел его карликовую копию, чтобы не расставаться с железным другом даже во время сна. В школе два раза в неделю информатика ставит меня на край пропасти. И, наконец, это интервью!

Программистов я опасалась и к встрече с девочкой готовилась тщательно. Нейтральная территория, чай, конфеты. Два часа мы жили вдвоем в пространстве маленького библиографического кабинеты моей мамы. Диктофон устал и отключился. У меня такого права не было. Все заготовленные вопросы были оговорены минут за 15, так как беседа больше напоминала тест с вариантами «да», «нет», «не знаю». Даже на вопрос, предполагающий развернутый ответ, юная программистка умудрялась отвечать односложно. Наверное, она так сжилась с компьютером, что общение с живыми людьми казалось лишним элементом в жизни. Но я не сдавалась. Тем более что папа девочки — мой школьный учитель информатики. Написать плохо я не могла.

Постепенно, за чаем, в беседе на посторонние темы, у Сони ушла напряженность. Косвенным образом удалось получить ответы на интересующие меня вопросы.
Я даже узнала ее давнюю мечту — иметь дома живого пушистого друга. Этим признанием и заканчивалось мое интервью. А потом Соня рассказала, что родители, которые раньше были категорически против животных в доме, подарили ей кролика Вини.

Сейчас, читая интервью в журнале или газете, я совершенно иначе его воспринимаю. По-другому вижу текст. Замечаю интересные вопросы и нестандартные ответы. Чем легче кажется беседа, тем дольше ее шлифует журналист. И невольно закрадывается сомнение: всегда ли складно и красиво наши знаменитости отвечают на вопросы?

Самое интересное, что когда рассказчик видит готовое отредактированное интервью, он искренне верит, что именно так он и говорил. Что ж, это здорово! Значит, интуиция не подвела, значит, попадание в десятку.

Журналистика —это в первую очередь люди. Хотя, пожалуй, в каждой профессии главное — человек. Но задумываться об этом я стала не так давно.
Живу я в небольшом провинциальном городке центральной России.
Город мой не в меру грязный и не в меру гордый, но благодаря нашей студии я узнала, сколько, оказывается, удивительных людей в нем каждое утро перепрыгивают через лужи, опаздывая в школу или на работу! Со многими из них я познакомилась именно благодаря журналистике. Недавно делала репортаж о встрече ветеранов войны со школьниками.
Когда присутствуешь на таких мероприятиях в качестве журналиста, по-другому воспринимаешь происходящее, внимательнее вслушиваешься в слова и проникаешься их смыслом.

Надолго я запомню слова ветерана войны и бывшего учителя: «Ребята, старайтесь видеть хорошее, что есть в жизни, и ни в коем случае — плохое! Только хорошее и доброе может сделать вас настоящими людьми…» Человек, которому довелось видеть столько зла и жестокости, учил нас видеть в мире только добро! Мне в ту минуту стало ужасно жаль, что этот дедушка уже очень стар и никогда не войдет к нам в класс, с журналом в сухих от мела и работы руках. Удивительный, похоже, был педагог! И многому смог бы нас научить. Сейчас ему идет 93 год. Какой красивой может быть старость… Он не боится ее. Прожитые годы в первую очередь сделали его мудрым, а не слабым. Да, наверное, ветеранов войны ничто не может сделать слабыми. Если этим людям удалось смотреть смерти в глаза и не утратить человеческое лицо, то вряд ли вообще что-то способно сломить их. Перед нами были настоящие герои. Они не кичились своими подвигами, держались сдержанно и просто и все как один наставляли нас верить в лучшее, делать добро и в любой ситуации оставаться людьми.
Задача журналиста — донести эти ощущения до читателя. Чтобы каждый смог испытать то же, что и присутствующие в зале.

В руках у журналиста невероятная сила — слово. Притом не простое, а печатное. Быть может, у человека в записной книжке целый сборник откровений! Ан нет… Верят печатному слову. Им восхищаются, его боятся…

Владея словом, ты непременно почувствуешь прохладный, наркотический запах власти. Тогда начинается самое трудное — нужно сделать выбор: созидать или разрушать. Слова как люди. Они рождаются благодаря нам, но над нами же порой имеют власть, добиваются полнейшего повиновения. Они могут лелеять, ласкать, но могут и рвать, развращать, опустошать. Слова как дети. Что мы в них вложим, с тем они пойдут по жизни. Земля круглая, а слова имеют свойство возвращаться. И что они принесут с собой, зависит только от нас.

Наш руководитель студии Галина Григорьевна сказала, что писать — как рисовать.
Бывает графика, где есть только черное и белое. Бывает, пишут, как художники-реалисты — с множеством мелких деталей, когда важна каждая черточка, каждая тень. Есть писатели-импрессионисты. Их тексты — клубок ассоциаций, полотно из ярких мазков ощущений и эмоций.
Стану ли я журналистом — не знаю. Заниматься любимым делом — удел счастливых людей.
Чем пахнет счастье? «Газетой», — смело отвечу я. Каждый раз я вдыхаю счастье, разворачивая газету с самой маленькой своей заметкой. Тонкая бумага в руках, трепетный шелест страниц, таких же хрупких, как осенние листья, и запах типографской краски.

Интересно, если бы в ваших руках оказалось счастье, вы бы смогли донести его до дома, не взглянув, как оно выглядит на этот раз?

Вот и я нет. Все сумки и пакетики оказываются на ближайшей лавочке (если повезет — у нас это большая редкость), а то и на земле. На пыльной или мокрой. А в руках — только газета. И шепот тонких страниц, как голос счастья…

Тамара ШАВЕРДО,
фото Галины АХСАХАЛЯН.