Музыка дождя

А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Владимир Маяковский

Этот дом стоял здесь так долго, что успел стать неотъемлемой частью пейзажа. В то же время он был недостаточно старым, чтобы считаться памятником культуры. Наверняка в вашем городе тоже есть такие здания, но вы просто не обращаете на них внимания. Правда ведь? Но не беспокойтесь — вы не одиноки. Городские власти так же равнодушны к домам-пенсионерам.

Герой нашей истории, обшарпанный трёхэтажный домишко, характером напоминал ворчливого старичка. А как иначе? Мэр не считал нужным тратить деньги на ремонт этого «вполне приличного и даже не слишком старого» здания, поэтому крыши постоянно протекали, а со стен отваливалась краска. А ведь когда-то этот дом был настоящим франтом! Ярко-жёлтые стены, белоснежные оконные рамы, сияющие трубы — красавчик, истинный красавчик!

— А я ж всё-таки была красивше всех, — кряхтела дверь первого подъезда.

— Хе-хе, тоже мне красотка! Вон, плесенью вся покрылась, смотреть противно. Тьфу! — ворчала дверь третьего подъезда. Что поделать, две старушки всегда соперничали.

— Девочки, не ссорьтесь, — примирительно скрипело чердачное окно, считавшее своим долгом всех мирить, даже если его никто об этом не просил.

И так, день за днём, год за годом, все части здания старели и разрушались, теряя былое очарование. Но одна составляющая дома оставалась неизменной на протяжении многих лет.

Бабакатя. Она всю жизнь проработала в ЖЭКе и лишь недавно вышла на пенсию, так что совсем не знала, чем себя занять. У неё осталось так мало радостей в жизни: например, блондинистый парик, с которым она только по праздникам изменяла своему верному рыжеватому паричку из какой-то Каштанки. Также Бабакатя постоянно учила жизни свою великовозрастную дочь Ларису, которая торговала на вещевом рынке мужскими свитерами, попутно пытаясь найти любовь среди своих покупателей или на «Одноклассниках».

В свободное от материнства и расчесывания париков время Бабакатя занималась не менее важным и трудоёмким делом. Она окучивала самого завидного жениха их подъезда.

Да, Константин Петрович был хорош! Высокий, статный, интеллигентного вида. Опять же, до пенсии занимался приличным делом — работал инженером на заводе. Чудо, а не мужик — даже пил только по праздникам! А после смерти жены и переезда сына в Америку остался совсем один, бедняжка.

Но Бабакатя была не одинока в своей симпатии к Константину Петровичу; была у неё и соперница — старая дева Адель Ромуальдовна, работница городского архива и любительница дамских романов в мягких обложках. Если бы мне понадобилось описать её внешний вид одним предложением, я бы сделала это с лёгкостью. Шляпка, бусы, перламутровая помада — вот она, Адель Ромуальдовна.

И вот однажды весной эта троица решила обсудить последние новости дома (или, проще говоря, посплетничать).

— Вы слышали — на третьем этаже новый жилец! — таинственным шёпотом сообщила Адель Ромуальдовна.

— Да ладно? Кто же? — Бабакатя была одновременно заинтригована и раздосадована, что она не первой узнала такую новость.

— Кажется, молодая девушка, скрипачка. Как это прелестно!

— Тьфу, срамота, — не согласилась Бабакатя. — Одна музыка на уме, а работать кто будет? Ух, если она целыми днями будет на своей балалайке бряцать, я этого так не оставлю!

— А по-моему, здорово, что у нас в доме появится юное дарование, — возразил Константин Петрович.

— Ну да, да, таланты — это прекрасно, — тут же изменила своё мнение Бабакатя.

Обсуждение новой жилички продолжалось.

Все двери и окна дома тоже были взволнованы.

— Вот так новость, вот так новость, — бормотала дверь третьего подъезда.

— Что? Что случилось? — волновалась её соседка.

— Говори внятно, — сердилась третья дверь.

— Вы же знаете, что на третьем этаже появился новый обитатель, точнее, обитательница. — Чердачное окно оказалось гораздо спокойнее своих нервных подруг, поэтому было в состоянии рассказать остальным об из ряда вон выходящем происшествии. — Она въехала сюда совсем недавно, но уже успела добиться замены трубы.

Чердачное окно выразительно замолчало. Все знали, какая труба имелась в виду. Одна из водосточных труб совсем прохудилась и каждый раз во время дождя издавала жуткие звуки. Это всех порядком раздражало, но расставаться со старой знакомой всё равно было грустно.

Новая труба оказалась молодой, наивной и до безобразия жизнерадостной. Впрочем, то же самое можно было сказать и о девушке, которая устроила её появления.

И дом, и его обитатели были недовольны произошедшими переменами.

— Алисочка, — обратилась как-то раз Бабакатя к новой соседке.- Конечно, здорово, что благодаря тебе нам заменили трубу, но… тебе не кажется, что старая была лучше?

— Да что вы такое говорите! — Рыжеволосая Алиса была одновременно расстроена, озадачена и возмущена. — Новая такая сияющая, чистая! Как она может быть хуже старой?

— Когда идёт дождь, капли так сильно гремят. Барабан, да и только!

— Это музыка!

— Музыка? — Бабакатя явно не ожидала такого ответа.

— Ну да. Вы же сами сказали, что эти звуки похожи на барабан. И по земле дождинки тоже стучат, и шуршат по листьям деревьев. Настоящий оркестр, музыка дождя! Понимаете?

— Эм, да… — Бабакатя поспешно ретировалась, потому что этот разговор показался ей очень уж странным. Но в тоже время женщина не могла перестать думать об этом, а идея «музыки дождя» казалась ей не такой уж бессмысленной.

Предмет их обсуждения даром времени не терял, а пытался найти друзей.

— Вам нравятся звуки, которые я издаю во время дождя? Похожи на музыку, правда?

— Пф! — Фыркнула вторая, старая водосточная труба. Если бы у неё были губы, она обязательно поджала бы их. — Мы, трубы, должны делать свою работу, а не в игрушки играть.

— Но… это же правда похоже на музыку… Есть даже такой музыкальный инструмент — труба!

— Ну-ну, не стоит так расстраиваться. — Чердачное окно отнеслось к новичку более благосклонно. — С какой-то стороны, эти звуки действительно напоминают музыку. Но, к сожалению, музыку любят не все. А если и любят, то в очень ограниченных количествах.

— Милочка, мне очень неловко об этом говорить, но всё же… — Адель Ромуальдовна, как всегда, была предельно вежлива. — Вы не могли бы играть на скрипке немного реже?

— Вам не нравится музыка?

— Нравится, очень нравится! Но не круглосуточно!

— Вы и так слышите музыку круглосуточно, даже когда вам кажется, что это не так. Прислушайтесь? Слышите биение сердца? У него есть свой ритм, своя мелодия. Разве это не музыка?

— Д-да… Да, так и есть! — Кажется, Адель Ромуальдовну действительно удивило это открытие.

Вот так, постепенно, с помощью разговоров, Алиса меняла жизнь своих соседей. Она объясняла им, что искусство (не только музыка, но и, например, живопись) постоянно присутствует в нашей жизни, нужно лишь увидеть и услышать. Это так вдохновило стариков, что у них словно открылось второе дыхание, появилась цель в жизни. Они собрали деньги на покраску дома, стены которого, будучи когда-то ярко-жёлтыми, со временем стали грязно-оливковыми. Смена имиджа очень понравилась дому — старая водосточная труба даже начала участвовать в «дождливых концертах» своей молодой коллеги. Благодаря этому все обитатели дома полюбили музыку ещё больше; Адель Ромуальдовна и Константин Петрович пристрастились ходить на различные концерты. И, кстати, старушку перестала раздражать Алисина игра на скрипке и даже начала приносить удовольствие.

И (вы не поверите!) через год в этом доме сыграли целых две свадьбы! Да-да, Константин Петрович и Адель Ромуальдовна решили пожениться. А Бабакатя нашла свою любовь в лице Сан Саныча, красившего стены их дома.

Казалось бы, зачем нам музыка? И без неё вполне можно прожить. Или нет? Ведь музыка меняет жизни людей в лучшую сторону. Если не верите мне, спросите Бабакатю, также известную как Катерина и жёнушка.

Дарья НИКИФОРОВА, школа № 1, 11 класс.
Фото с сайта http://www.kulturologia.ru/